Эксперт: продажа акций "Роснефти" улучшит инвестиционный климат в России. Продажа роснефти Кто покупает акции роснефти

Поднявшаяся мутная «информационная волна» по результатам покупки швейцарской трейдинговой компанией Glencore акций «Роснефти» («настоящей приватизацией», тут господа либеральные экономисты правы, это назвать, слава Богу, ), в принципе, довольно легко объяснима.

Сделка готовилась и проводилась в условиях повышенной секретности, а картину на мировых нефтяных рынках меняет настолько радикально, что понятна и истерика остальных игроков и некоторое недоумение не обязанных разбираться в тонкостях макроэкономическ их процессов граждан по обе стороны Атлантики.

Визг будет стоять еще довольно долгий и пронзительный, короче, поэтому попробуем объяснить.

И по возможности, что называется, «на пальцах».

Вот представьте себе, что вы крупный посредник в торговле, - ну, картошкой, например.

Картошка, безусловно, бывает разная.

Есть крупная астраханская (они там, кстати, вообще иной раз по два урожая в год снимают), есть, допустим, «северо-мордовск ая», размером чуть больше уважающего себя боба. А из-за белорусской, допустим, границы тебе еще и подмигивает добродушно чья-то усатая, непредсказуемая, но в целом симпатичная физиономия. Разные у них и вкусовые качества, но мы сейчас не об этом.

В любом случае – картошка и есть картошка.

Цену диктует не предложение, а спрос, а технологии производства в целом понятны везде, как, собственно, и ценообразование у производителей. Поэтому цена у них у всех, у производителей, будет примерно одинаковая с корреляцией на качество плюс на транспортное плечо.

И, что самое главное, помимо цены, предложение со спросом всегда плюс-минус более или менее сбалансированы, причем по понятным причинам предложение всегда пусть немного, но превышает спрос.

Это, простите, закон.

А теперь ответьте, пожалуйста, только честно, уважаемый картофельный трейдер, при прочих равных условиях, не будете ли вы закупать картошку у колхоза, допустим, «Всходы и побеги коммунизма», в котором у вас по каким-то внезапным бытовым причинам образовалась пятая часть?

И каждая проданная вами картофелина, минус издержки, приносит вам еще и дополнительную, не совсем чтобы уж такую «рыночную» маржу?! Вот всё остальное - плюс-минус регулируется глобальными рынками, тут в любом случае уже всё по факту чуть симпатичнее, чем везде.

И тут совершенно неслучайно акции швейцарского трейдера Glencore на гонконгской фондовой бирже растут на фоне участия компании в приватизации 19,5% акций «Роснефти». По состоянию на 09:56 по местному времени (04:56 по Москве) бумаги Glencore дорожают на 3,169%, до 29,3 гонконгских долларов. Растут и акции «Роснефти», В начале торгов на Московской бирже они подорожали на 6,6% - до 380 рублей за штуку. И это исторический максимум, который, судя по всему, вполне естественен и далеко не предел.

Вот, собственно, и все о продаже пакета «Роснефти».

Который со всей очевидностью выгоден как «продавцу» в лице опосредованно представленного «Роснефтью» Государства Российского, так и покупателю, в лице хищной швейцарской Glencore.

Понятен тут и «проигравший», вполне: это как раз те самые «глобальные рынки» с их знаменитой и отчего-то до сих пор невидимою «рукой». Собственно говоря, эта «схема» настолько классическая, что именно против таких «двухходовочек» в первую очередь и работает т.н. «антитрестовское » законодательство в тех же США. Но вот международным законодательство м подобного рода сделки не регулируются вообще от слова «никак», а «невидимая рука рынка» как-то уж слишком долго шарила по нашим российским карманам, чтобы вызывать у российских же обывателей хотя бы малейшее сочувствие.

Такие, простите, дела.

Продажа названа целым рядом российских изданий, якобы вслед за Financial Times, чуть ли не «личным триумфом Путина». На самом деле, Кремлю просто удалось найти слабое звено в цивилизованном сообществе развитых стран. А деньги, полученные от реализации одного из лучших активов, будут попросту проедены в считанные месяцы.

Продажа Роснефти состоялась

О том, что продажа Роснефти все-таки состоялась, заявил лично президент. Пакет из 19,5% , ранее принадлежавшие государству, были проданы дешевле на 5% реальной рыночной стоимости, то есть с заведомым дисконтом.

Момент для заключения сделки был выбран как никогда подходящий: перед тем, как бюджет должен был окончательно предложить долго жить. В первую очередь, разумеется, пенсионерам, а следом и остальным бюджетникам.

Всего удалось получить 10,5 млрд рублей, что по сегодняшнему курсу составляет приблизительно 666 млрд рублей. Удивительное совпадение числа невольно напоминает, кто именно стоит за этой трансакцией.

Для справки: России составляет на сегодняшний день более 3 трлн рублей. Если разделить одно на другое, то денег должно хватить как раз на пару месяцев. А если сопоставить выручку с общими расходами бюджета за год, то и того - значительно меньше.

История продажи Роснефти

Между тем сделка оказалась для большинства аналитиков - полной неожиданностью. Все нормальные люди справедливо полагали, что с Путиным — «всенародно избранным», и тем более с Сечиным, который неизвестно, откуда вообще взялся, никто не будет связываться.

Продажа Роснефти какой-либо адекватной американской или европейской компании вряд ли могла состояться из-за санкций. Поэтому ожидалось, что покупателем станет либо сам же бюджет, пропустивший деньги через один из банков с государственным участием, или некий сомнительный фонд из какой-либо другой тоталитарной страны, например, Казахстана или в лучшем случае, Китая.

Весь вопрос успеха заключался лишь в удачной попытке найти слабое звено в мировом сообществе. И вот как раз это - в итоге удалось.

Продажа Роснефти: кто покупатель

Покупателями Роснефти стали на паритетных началах Glencore и Qatar Investment Authority, создавшие специальный консорциум - одно из любимых словечек ранних девяностых и приватизации той поры.

Qatar Investment Authority - организация из Катара, что-то наподобие нашего Фонда национального благосостояния, созданного в 2005 году местным «эмиром». Это государственная структура, задача которой - диверсифицировать экономику страны тем или иным образом. В отличие от России в Катаре понимают, что не может все полностью зависеть от экспорта углеводородов и эксплуатации своих исчерпаемых ресурсов.

Вопрос только в том, на сколько подобная покупка способна снизить риски Катара, связанные с колебаниями биржевых котировок на сырье. Скорее всего, никак, поэтому, хотим мы того или нет, возникает другое предположение: приобретение Роснефти связано с желанием так или иначе повлиять на конкурента. Например, в перспективе как-то снизить его собственную добычу или переделить рынок в Европе.

Второй участник продажи Роснефти

Второй участник сделки еще интереснее. Glencore - швейцарская компания с любопытной историей и не менее интересной репутацией. В действительности она была создана американцем Марком Ричем. По большому счету, секрет успеха отказывается крайне простым: фирма сделала состояние на торговле нефтью Ирана - в обход мировых санкций.

Чтобы было до конца понятно, в сегодняшнее время это все равно, что покупать сырье у террористической организации ИГИЛ. А кроме того, Glencore была также замечен в сделках с Кубой, несмотря на эмбарго, и другими тоталитарными режимами.

Не удивительно, что против организаторов «бизнеса» в Соединенных Штатах в 1983 году было возбуждено уголовное дело - традиционно за уклонение от уплаты налогов. И с этого момента финансовые воротилы, стоявшие у руля Glencore, были вынуждены скрываться в Европе, а именно в Швейцарии, которая и деньгами нацистов, отобранными у убитых евреев, не особенно брезговала, а в данном случае - и подавно.

В 1993 году соучредители уговорили беглеца от американского правосудия оставить свой пост и продать принадлежащий ему пакет акций. С тех пор Glencore борется за восстановление свой репутации.

Конечно, не так уж и сложно найти что-то общее в сделках с Фиделем Кастро, убивавшим тысячи своих сограждан по политическим мотивам и отправлявших их для участия в гражданской войне в Анголе, где, кстати, бывал и Сечин, и сегодняшним временем, когда весь мир отвернулся от Путина из-за развязанной войны в Украине и других странах на подходе.

В любом случае, ничего не остается, как констатировать, что для некоторых компаний - деньги не пахнут. С одним из предприятий такого сорта как раз и заключил сделку Владимир Путин.

Продажа Роснефти: последствия

Известна лишь вершина айсберга: цена, за которую состоялась продажа Роснефти. Причем даже в этой цифре есть разногласия, разные источники называют то 10,5, то 10,2 млрд долларов.

В то же самое время, в прессу просочились сведения, что к основному договору приложено некое соглашение, по которому трейдер Glencore сможет посредничать на эксклюзивной основе при реализации добытой нефти. Причем зафиксирована ли каким-то образом цена, по которой будут заключаться сделки - доподлинно неизвестно.

Россия стала беднее - на Роснефть. При этом надо понимать, что деньги, вырученные от приватизации этого актива - или украдут, или прожрут в самое ближайшее время.

Самое главное: сегодня можно сказать с полной уверенностью, так это то, что продажа Роснефти вряд ли станет сигналом другим инвесторам, потому что наша экономика по-прежнему остается одной из самых непривлекательных.

Крупнейшая приватизационная сделка не только 2016 года, но и последних лет состоялась, вопреки ожиданиям, при участии иностранных инвесторов. Однако ее совершенно секретный характер, отсутствие подробной информации и масса нестыковок вызывает много вопросов. Как готовилась сделка, на каких условиях она могла быть заключена и что от нее получит Россия?

Президентский вклад

Без Путина в последнее время ничего не делается: его решающий вклад подчеркивают и в договоренности о сокращении добычи нефти с ОПЕК и в продаже 19,5% «Роснефти» иностранным инвесторам. И хотя первое в Кремле охотно подтверждают, со вторым утверждением категорически не согласны - президент в приватизацию крупнейшей нефтяной компании России не вмешивался.

Пожалуй, это не совсем так. Стоит вспомнить темный эпизод, когда в конце октября Путин прокатился на машине с Вагитом Аликперовым и предложил крупный пакет акций прямому конкуренту «Роснефти» - ЛУКОЙЛу. С одной стороны, главе государства приходилось закручивать интригу вокруг продажи «бриллианта в своей короне». Китайская Sinopec была готова вложиться, но только при условии, что ее допустят к управлению российским гигантом, а в «Роснефти» не собирались делиться контролем и опасались, что новый владелец объединится с BP, держащей 20% компании, и они сформируют блок-пакет. Индийские претенденты столкнулись с нежеланием крупных банков страны нарушать режим международных санкций и финансировать сделку. Вьетнамские, казахские и российские покупатели отпали сами собой. Других клиентов, тем более западных, не нашлось.

С другой стороны, Путин выступал поддержкой слабому правительству и продавливал приватизацию компании вопреки сомнениям ее главного исполнительного директора Игоря Сечина, который публично говорил, что продавать часть «Роснефти» сейчас, возможно, не лучшее решение. Однако на кону стоял государственный бюджет, ожидавший более 700 млрд руб. от сделки, и программа «большой приватизации», если не сама идея приватизации российской госсобственности вообще - а ведь многие засомневались, что она в принципе возможна.

Чтобы доказать президенту, что «настоящий» Игорь Сечин по-прежнему верен государственным целям, в «Роснефти» придумали схему с обратным выкупом: компания приобретает собственные акции с обязательством продать их стратегическому инвестору в течение года. Но и этот, казалось бы, выход имел неприятное последствие: 19,5% акций перестали бы быть голосующими и вес доли ВР резко бы вырос, что снова же снизило контроль со стороны действующего главы компании. Тем не менее, «Роснефть» вышла на долговой рынок и за полчаса заняла 625 млрд руб. на не совсем ясные цели. Игорь Сечин тем временем отправился в зарубежные поездки и даже не присутствовал на послании президента Федеральному собранию: его компания срывала сроки собственной приватизации.

Вернувшись, он лично доложил Путину о состоявшейся продаже пакета «Роснефти» консорциуму из швейцарского трейдера Glencore и катарского инвестиционного фонда - QIA (Qatar Investment Authority). Западные СМИ сразу же назвали сделку «неожиданностью», «рекордным иностранным вложением» в Россию и, конечно же, «триумфом Путина»: российский лидер снова обыграл Запад и показал, что санкционный режим ничего не стоит.

По словам Сечина, пакет акций удалось продать за 10,5 млрд евро - с 5% дисконтом от текущих котировок. На следующий день капитализация «Роснефти» на бирже резко выросла , и она потеснила «Сбербанк», сместив его на второе место в рейтинге самых дорогих компаний России. «Газпрому» и вовсе оставалось тихо курить в стороне. Но в пояснительном пресс-релизе Glencore внес сразу две существенные поправки . Во-первых, сделка не закрыта, а во-вторых, ее сумма 10,2 млрд евро. Не успела всех охватить эйфория, как возникло много вопросов.

Темная сделка

Госсекретарь США Генри Киссинджер как-то рассказал об уловках челночной дипломатии на примере того, как сосватать сибирского валенка дочери американского миллиардера. Каждой стороне, включая обязательную третью - в его случае швейцарский банк, необходимо представлять друг друга в еще не существующем качестве, но если все согласны, то обычный сибиряк женится на дочери Рокфеллера и занимает пост в совете директоров швейцарского банка, а через него швейцарцы получают полезную связь с известной династией финансистов, как и династия с ними. Сечин, судя по всему, занимался примерно тем же самым, но третья сторона неизвестна и пока кажется, что русский Ванька в дураках.

Прежде всего, директива правительства предписывала продать пакет «Роснефти» не менее чем за 710,8 млрд руб. В бюджет же поступит на 18 млрд меньше - 692 млрд. Это именно та разница в оценке завершенной, как считают в Кремле, или еще находящейся в процессе согласования, как полагают инвесторы, сделки - 300 млн евро. Возможно, их доложит Glencore и этим ее финансовый вклад в сделку ограничится.

Второй момент - «Роснефть» закладывает теперь уже порядка 10% своей будущей добычи для поставок Glencore, компании, которая почти ничего не тратит на ее покупку и тем более никак не рискует в крупной сделке. Glencore - это тот самый посредник, что поставлял зерно в СССР вопреки эмбарго, советскую нефть гнал в ЮАР, иранскую - в Израиль, венесуэльскую - на Кубу. Закрытая компания, всегда работавшая с «плохими парнями», как ее характеризуют на Западе.

Швейцарский трейдер давно торгует российской нефтью и берет за это щедрую комиссию. Так, например, при покупке «Роснефтью» ТНК-ВР Glencore предоставила кредит в обмен на десятилетние льготы на приобретение 190 тыс. баррелей в сутки. По новому соглашению, льготы коснутся еще 220 тыс. баррелей в сутки. Это старый прием Сечина: заложить будущие поставки нефти, еще не добытую нефть, чтобы добиться сиюминутной выгоды.

Если с сырьевым трейдером, стремящимся потеснить конкурентов, все более-менее понятно, то интерес катарского фонда QIA понять сложнее (он пока хранит молчание). Дело в том, что сотрудничеством в рамках консорциума с Glencore он заинтересован не был, поскольку владеет 8,2% акций трейдера. Тем более трудно объяснить решение QIA (со стороны фонда оно до сих пор официально не подтверждено) противостоянием англо-американскому союзу, в частности ВР. Тем не менее, его называют «реальным» инвесторов в покупке «Роснефти»: объем фонда составляет 250 млрд долларов и управляется он не то чтобы чересчур эффективно - в 2015 году его убыток от вложений в акции достиг 12 млрд долларов.

При этом непонятно, зачем катарцам занимать у крупного итальянского банка Intesa Sanpaolo 10 млрд евро, если они могут профинансировать сделку самостоятельно. Однако об участии Intesa заявлено официально. Еще непонятнее, для чего банку идти на столь высокий риск и выдавать кредит, который равняется 20% собственного капитала и четверти рыночной капитализации под залог акций «Роснефти», крайне ненадежных на фоне колебаний нефтяных цен. Но задаваясь второстепенными вопросами, мы уже позабыли крайне любопытное движение при перетасовывании колоды: «Роснефть» ранее привлекла 625 млрд руб.

Это была подстраховка на случай, если инвестора найти не удастся, говорил источник. Но в такой ход слабо верится, поскольку на счетах «Роснефтегаза», который владеет контрольным пакетом «Роснефти» и полностью принадлежит государству, скопилось около 550 млрд руб. дивидендов. Эти деньги и так принадлежат государству и могли быть востребованы в бюджет без всякой приватизации и выкупа «Роснефтью» собственных акций.

Сделка по продаже пакета в 14% акций «Роснефти» китайской нефтяной компании CEFC, о которой было объявлено 8 сентября, начинает обрастать новыми подробностями. Как сообщило агентство Reuters и позже подтвердили в самой CEFC, покупку китайским инвестором доли в госкомпании за $9,1 млрд частично профинансируют российские госбанки. Эта новость может оказаться ключевым моментом всей многоходовой операции с пакетом акций «Роснефти»:

первоначально заявленный смысл сделки, похоже, превращается в свою полную противоположность.

Игорь Сечин описывал спешную приватизацию 19,5% акций госкомпании в конце прошлого года так: «Сделка является не просто портфельной инвестицией, а стратегической и имеет дополнительные элементы, такие как <…> создание специального предприятия по добыче вместе с этим консорциумом (из швейцарского трейдера Glencore и суверенного катарского фонда QIA. — А. Х. ) как на территории РФ, так и по международным проектам». К сегодняшнему дню стратегический инвестор и международный партнер почти целиком перепродал свою долю в Китай — «энергетическая сделка века» оказалась всего лишь промежуточным звеном в непрозрачной финансовой схеме.

Можно не сомневаться, что все участники этой цепочки — и катарский фонд, и Glencore, и итальянский банк Intesa Sanpaolo, и неназванные российские банки — получили от «Роснефти» хорошее вознаграждение за посредничество. В частности, только за продажу пакета акций консорциум может рассчитывать на премию в 100 млн евро, хотя покупка осуществлялась со скидкой. Сюда же стоит отнести выплаченные «Роснефтью» дивиденды (174 млн евро), пятилетний контракт на поставку нефти и различные комиссионные платежи, данные о которых не раскрывались. До сих пор ничего неизвестно о судьбе 625 млрд рублей, которые под залог облигаций госкомпании напечатал Центробанк и на которые, по мнению экспертов, была на самом деле осуществлена приватизация.

CEFC значительно больше подходит на роль стратегического инвестора, чем зарегистрированный в Сингапуре консорциум из Glencore и QIA. Впрочем, заявления Сечина о том, что продажа акций китайцам «формирует в окончательном виде акционерную структуру нашей компании», все равно не выглядят железобетонными.

Во-первых, о CEFC известно крайне мало — кроме того, что это один из крупнейших частных конгломератов в Китае c выручкой в $40 млрд в год, который стремительно взлетел несколько лет назад и сегодня находится на 229-м месте в рейтинге Global Fortune.

Во-вторых, не ясны дальнейшие намерения партнеров: совместное предприятие планировалось создать и с предыдущими владельцами пакета, но из этого, как известно, ничего не вышло. Хотя CEFC и «Роснефть» уже договорились о поставках нефти и о сотрудничестве в Восточной и Западной Сибири, их реальная совместная деятельность пока ограничивается подписанием деклараций о намерениях.

Наконец, самый главный вопрос касается структуры финансирования сделки. По данным Reuters, покупка акций госкомпании будет на 60—70% обеспечена кредитными средствами, причем выделить финансирование должны Банк развития Китая и… ВТБ. Российский госбанк уже однажды выручил «Роснефть»: именно ВТБ в прошлом году выделил 700 млрд рублей Glencore и QIA в качестве промежуточного финансирования, чтобы госкомпания смогла вовремя выплатить выручку от приватизации в бюджет.

Возникает вопрос: действительно ли крупнейшая частная компания в Китае, да еще и, по-видимому, поддерживаемая государством, не может найти достаточно скромную сумму денег на якобы стратегические инвестиции?

Ответ подсказывает цитата Игоря Сечина из знаменитого разговора с экс-министром экономического развития Алексеем Улюкаевым, произошедшего перед арестом последнего:

«Покупать особо не хотят, поэтому мы делаем разные предложения, разные морковки сочиняем для того, чтобы затянуть в акции», —

говорил Сечин о приватизации «Роснефти». Конечно, сделка с CEFC все еще может оказаться неожиданной удачей, но все больше признаков указывает на то, что перед нами очередная «морковка», а драгоценный пакет акций госкомпании еще не дошел до своего настоящего хозяина.

Приватизация «Роснефти» завершилась в среду вечером, 7 декабря, внезапным визитом главного исполнительного директора компании Игоря Сечина в Кремль. На встрече с президентом РФ Владимиром Путиным глава компании заявил, что покупателем 19,5% акций «Роснефти» за €10,5 млрд стал консорциум нефтетрейдера Glencore и Катарского суверенного фонда, вопреки ожиданиям аналитиков, которые пророчили покупку «Роснефти» самой «Роснефтью».

С момента выхода директивы о приватизации «Роснефти» прошел ровно месяц, и прогнозы, что компания не уложится в заявленные в ней сроки, тоже не оправдались.

Как устроена сделка

По словам Сечина, в ходе подготовки сделки «Роснефть» провела переговоры более чем с 30 претендентами: компаниями, фондами, профессиональными инвесторами, суверенными фондами, а также финансовыми институтами Европы, Америки, Ближнего Востока и стран Азиатско-Тихоокеанского региона. Судя по всему, наиболее привлекательным стало предложение консорциума, сотрудничество с которым Сечин назвал стратегическим.

Сделка предполагает заключение долгосрочного поставочного контракта с Glencore и создание совместного с консорциумом предприятия по добыче как на территории РФ, так и по международным проектам.

«Роснефть» и Glencore связывают давние отношения. Еще в 2012 году Glencore и Vitol получили контракты «Роснефти» на поставку до 67 млн тонн нефти в течение пяти лет, начиная с 2013 года. На долю Vitol приходится 20,1 млн тонн, что составляет 4 млн тонн нефти в год. Остальное — у Glencore. Благодаря этим контрактам, заключенным на условиях предоплаты, «Роснефть» получила средства для покупки ТНК-ВР.

Glencore уже является акционером другой российской нефтяной компании — «Русснефть», которая недавно провела IPO. В ходе подготовки к IPO «Русснефть» провела дробление акций, в результате которого доля трейдера снизилась с 46% до 25%. Впрочем, теперь понятно, что трейдер планировал более крупные инвестиции на российском рынке.

Правда, как заявили ТАСС в Федеральной антимонопольной службе (ФАС) России, ходатайство от консорциума о покупке акций «Роснефти» в ведомство пока не поступало.

Откуда деньги

Аналитик «Финама» Алексей Калачев признается, что сделка стала полной неожиданностью для рынка. «Можно сказать, что Игорь Иванович всех перехитрил. Все ведется в режиме спецоперации», — сказал эксперт.

Так, например, в среду «Роснефть» завершила техническое размещение облигаций на 600 млрд рублей, что вызвало массу слухов на рынке — компания таким образом готовится купить свой собственный пакет акций. Уверения «Роснефти» в том, что средства будут направлены на погашение долгов и зарубежные проекты, не действовали.

Однако и тут Сечин обманул всеобщие ожидания. На встрече с главой государства он заявил, что консорциум профинансирует сделку за счет собственных и заемных средств, которые предоставят крупнейшие европейские банки.

Калачев уверен, что сделка с иностранными инвесторами «лучше для «Роснефти» (чем покупка собственных акций — прим. ред. ТАСС) и бюджета, для российской экономики, так как деньги пришли извне, а не из одного кармана в другой».

Без рисков для рубля

Владимир Путин в свою очередь высоко оценил это событие, назвав продажу акций «Роснефти» крупнейшей сделкой года на мировом энергетическом рынке.

Это подтвердил и курс рубля, который сразу же укрепился к основным валютам в ходе торгов на Московской бирже. В частности, доллар снизился на 0,8% — до 63,36 рубля, евро — на 0,38%, до 68,17 рубля.

Президент предостерег главу компании, что сделка не должна привести к колебаниям рубля на валютном рынке. Но и тут Сечин сработал на опережение, заверив, что «Роснефть» уже консультируется с ЦБ и Минфином, а финансовая схема сделки гарантирует минимальное влияние на валютный рынок.

По словам Сечина, цена продажи акций компании была максимально возможной. «Заключенная сделка таким образом является рыночной, основанной на биржевых котировках «Роснефти». Отторгованная в результате цена продажи является, с нашей точки зрения, максимально возможной с минимальным дисконтом, который был предложен инвестором в 5% от текущих котировок на бирже от 6 декабря», — рассказал он.

С этим согласился и глава государства, отметив, что сделка совершена на тренде растущих цен на нефть. «Соответственно, это отражается и на стоимости самой компании, так что в этом смысле время очень удачное», — добавил президент.

Сечин также заверил, что высокое качество инвесторов, а также переход «Роснефти» на новый стандарт выплаты дивидендов (35% от чистой прибыли) обязательно приведет к росту капитализации компании, включая оставшийся госпакет. «По нашим расчетам, несмотря на продажу, стоимость пакета, который принадлежит государству, вырастет примерно на 80 млрд рублей», — уточнил он.

Аналитик инвестбанка «Открытие» Артем Кончин также полагает, что завершение сделки снимет давление с акций. «Неплохо за €10,5 млрд (продали — прим. ред. ТАСС). Думаю, это снимет большое давление с акций. Это неожиданность, конечно. Можно передать компании только поздравления. Позитивный сигнал, немного неожиданный результат, но благоприятный для компании», — добавил эксперт.

Взаимными поздравлениями завершилась и встреча в Кремле. Сечин поблагодарил главу государства за личное участие в сделке, которое позволило реализовать ее в столь короткие сроки. Путин в свою очередь поздравил главу «Роснефти» и всех, кто имел отношение к этой сделке.